В апреле, 22-го, главный режиссёр Государственного академического музыкального театра РК Владимир Косов отметил 50-летие. Полвека – красивая дата, золотая. А для нынешнего юбиляра – это золото его творческой деятельности. «Я из тех людей, кто умеет радоваться жизни. Я радуюсь победам своих друзей, своего театра. Всё, что мы делаем, – ради позитивных эмоций», – говорит Владимир Косов. Юбилей он отметил в родных театральных стенах, ведь коллектив подготовил для него насыщенный праздничный вечер. Приветствуя публику со сцены, режиссёр даже пошутил, что, мол, заставили выйти на работу в такой день… Впрочем, обыденное слово «работа» он предпочитает заменять словосочетанием «добровольное служение искусству».
«Я режиссёр требовательный, но демократичный»– Кажется, что профессия режиссёра окутана сплошным волшебством созидания. Но, безусловно, в ней хватает обыденных и даже скучных вещей… Владимир, назовите главные плюсы и минусы вашей работы.
– Пожалуй, главный плюс – что это не просто работа, это образ жизни, моё добровольное служение искусству. Я занимаюсь любимым делом, о котором мечтал с детства. В этой профессии нет строгого рабочего графика, нет, по сути, выходных: есть беспрерывный творческий процесс, когда в любое время суток могут прийти в голову какие-то новые идеи, неожиданное решение тех или иных сцен… Ну а главный минус – очень мало свободного времени. По этой причине не получается бывать с семьёй, встречаться с друзьями столько, сколько хочется.
– И всё же, когда выпадает возможность отдохнуть, переключиться, какой досуг выбираете? Может, у вас с женой и детьми есть общие семейные увлечения?
– Наше совместное с женой увлечение – поход в горы. Мы состоим в закрытом турклубе – основали его вместе с ребятами, с которыми познакомились будучи ещё юными. И вот у нас с ними сложилась многолетняя традиция именно майских походов – с ночёвками, приготовлением каши на костре, наблюдением за звёздами и другими туристическими приятностями.
Второе наше семейное увлечение связано с сыном Семёном, который с шести лет занимается футболом в симферопольском клубе «Таврия», сейчас ему девять. Мы с женой ездим на игры, болеем за его команду – она уже становилась чемпионом Крыма.
Любопытно, что сцена как раз и благословила сына на этот вид спорта. Сначала Сёме, когда ему было четыре года, подарили маленькую форму «Таврии», а в шесть лет он стал счастливым обладателем футбольного мяча (улыбается. – Ред.): это уже был подарок от артистов Театра на Таганке. Они приезжали в Симферополь на гастроли осенью 2014 года со спектаклем «Матушка Кураж и её дети». Так получилось, что сын заменил в одном эпизоде своего ровесника, который не смог приехать с труппой.
Вообще мои дети (у Владимира также 14-летняя дочь Софья, обучающаяся в художественной школе. – Ред.) периодически выходят на сцену, когда того требует спектакль или концерт.
– Труппа театра активно пополняется молодыми артистами, в том числе с материка. Каждый – со своими амбициями и каждый мечтает если не о главных, то как минимум о ярких ролях. Как же новенькому добиться того, чтобы ему доверили играть что-то действительно интересное?
– Артист должен обладать в первую очередь талантом. Это природный дар, то, чему нельзя научить в театральном училище. Вообще набор артистов в музтеатр – очень сложный процесс. Кроме актёрских данных, у человека должен быть профессиональный голос – и не просто классический вокал, он должен уметь петь и джаз, и мюзикл, и оперетту. А ещё уметь при этом хорошо двигаться.
Делаем упор на молодых людей, окончивших консерваторию, а уже в театре «адаптируем» их под себя. Молодёжь у нас потихоньку обрастает сценическим опытом, в процессе работы происходит шлифовка драгоценного камня – таланта, в результате чего открываются новые его грани. Если в итоге человек говорит, мол, я, пожалуй, пойду в другое место, мы не осуждаем: он имеет право использовать свой дар так, как хочет.
– Словенский афорист Жарко Петан сказал: «В театре режиссёр – Бог, но актёры, увы, атеисты». Что нужно для наибольшего взаимопонимания актёра и режиссёра?
– Знаете, у каждого режиссёра свой подход. Есть режиссёры-демоны, режиссёры-тираны, режиссёры-педагоги, режиссёры-няньки, режиссёры-воспитатели, режиссёры-философы – и это худший вариант, на мой взгляд. Философия для театра вредна. К какой категории отношусь я? Даже не думал об этом (задумывается. – Ред.). Есть такая штука: что хочет в тебе видеть труппа. Часто такие отношения сравнивают с семейными, ведь считается, что театр – это второй дом. Поэтому артисты меня называют «отец наш родной».
Главное – это уважение. Его можно добиться разными путями: бывает уважение через страх, через доверие, но самое ужасное – панибратское уважение. Этого не должно быть никогда. Я сразу дал понять коллективу, когда только пришёл работать в театр, и так меня учили в Щуке (Театральный институт имени Б. Щукина. – Ред.): на сцене для меня друзей нет.
Я режиссёр требовательный, но демократичный, могу позволить актёру расслабиться, если понимаю, что это не помешает репетиционному процессу, ведь постоянно быть в сценическом напряжении тоже нельзя.
Новый сезон откроют «Тремя мушкетёрами»– Вы можете утверждать, что сегодня ставите в театре именно то, что нравится в первую очередь вам? И есть ли такие постановки, в которых не удалось реализовать всё задуманное?
– Мы свободны в своём выборе, на нас никто не давит, нет цензуры, нет какого-то госзаказа. Есть пожелания. Вообще выбор спектакля зависит от многих факторов. Допустим, такой: уместно ли ставить этот спектакль сейчас?
Да, бывает, посмотришь на выпущенную работу спустя какое-то время и подумаешь: эх, а ведь я мог бы сделать по-другому… Впрочем, любой спектакль можно и нужно дорабатывать, корректировать. После премьеры происходит «обкатка», какие-то ненужности уходят. Ориентируешься ещё на реакцию зрителя: если она не такая, на какую ты рассчитывал, – стоит задуматься. Спектакль тем и прекрасен, что он – живой организм, каждый раз может быть с разным настроением.
Ужасно, когда постановка разваливается, когда от задумок режиссёра ничего не остаётся: актёры бросают тексты и пытаются самовыразиться, «про себя любимого играть». Но это, к счастью, не про наш театр (улыбается. – Ред.).
– Совсем скоро публику порадуют премьерой мюзикла «Алые паруса», который ставит приглашённый режиссёр из Москвы Игорь Меркулов. Как вы относитесь к такой практике?
– Положительно отношусь, ведь это очень полезно для труппы. Работа с другими режиссёрами артистов бодрит и расширяет их опыт, не даёт им «застояться». Ведь я уже упоминал, что все режиссёры – разные по своим подходам, труппе нужно учиться подстраиваться под нового человека с его стилем и творческим видением.
Да и мне тоже нужен воздух, я не могу на автомате выдавать спектакль за спектаклем, должно быть время на спокойное обдумывание следующей постановки.
Приглашают ли меня другие театры? Да, предложения периодически поступают, в том числе из-за границы. Но я их пока отклоняю: хочу по максимуму сделать в нашем музтеатре, ни на что не отвлекаясь. Но в будущем, думаю, откликнусь на какое-нибудь интересное предложение.
– В 2019 году планируется реконструкция музтеатра – он будет адаптирован под театр оперы и балета (президент РФ обещал выделить на это 1,6 млрд рублей), чтобы появилась возможность «принимать на нашей сцене серьёзных оперных артистов с их постановками». Как вам такая инициатива? Может, на ваш взгляд, у музтеатра есть другие проблемы, которые нужно решать в первую очередь?
– Если и будет такая реконструкция, то главное, чтобы она прошла быстро. Долгострой попросту уничтожит театр как творческую единицу, нам придётся где-то ютиться, а в стеснённых условиях мы не сможем играть спектакли. Да и не совсем понятно, если честно… Ведь только прошла реконструкция зрительного зала – получается, опять всё ломать и заново делать?.. Сейчас сложно эту новость как-то комментировать, поживём – увидим.
Вообще театр оперы и балета – достояние городов-миллионников. Построить здание – не проблема, а вот собрать профессиональную труппу… Нужна консерватория, где будущие артисты будут получать должное образование. А ее в Крыму на данный момент нет. Да и потом, театр оперы и балета и музыкальный театр – это абсолютно разные вещи, нелогично их смешивать.
На мой взгляд, намного актуальней в Крыму современный концертный зал, ведь все гастролёры едут к нам в театр. Однако неуместно у нас проводить, скажем, рок-концерты. Я не говорю, что это плохо, я сам люблю рок-музыку, но здесь нужны другие объёмы, другие возможности, тот же танцпол, а мы всё это предоставить не можем. У нас и задачи совершенно иные.
– Какие премьеры в постановке Владимира Косова стоит ожидать зрителю в будущем?
– Мы как раз взяли в работу мюзикл «Три мушкетёра», планируем открыть им осенью новый сезон. Композитор – Максим Дунаевский, и это будет уже второй спектакль в этом году под его именем (первый – уже упомянутый премьерный мюзикл «Алые паруса». – Ред.). Сейчас идёт подготовительный период. У меня уже есть предложения для художника-постановщика, к лету должны быть готовы эскизы костюмов, сценографическое решение. До летнего отпуска состоится первая читка, артисты познакомятся с пьесой, пройдёт распределение ролей. Ну а после отпуска с энтузиазмом возьмёмся за репетиции.
ДосьеВладимир Косов – заслуженный деятель искусств РК, лауреат Премии АРК.
Окончил Театральный институт им. Б. Щукина, куда поступил после службы в армии. В 1993 году вместе с командой единомышленников создал камерный театр-студию «На Москольце», которым руководил 10 лет. Затем некоторое время жил в Донецке. Работать в крымский музыкальный театр пришёл в 2006 году. В начале 2015-го стал главным режиссёром.
Самые известные постановки в музтеатре: «Дубровский», «Мост над рекой», «Бал для Золушки», «Ханума», «Чиполлино», «Орфей и Эвридика», «Юнона и Авось», «Роман о девочках», «Севастопольский вальс», «Прощай, конферансье!», «Очень простая история» и другие.
Также Владимир активно снимается в кино, преподаёт на кафедре театрального искусства Крымского университета культуры, искусств и туризма.
Кристина БЕЗУМНОВА
Фото: Александр Кадников